1.7. Одностадийная теория цветового зрения

Итак, можно сказать, что XIX в. в науке о цвете знаменовался развитием и все более детальной проработкой идеи Ньютона о психофизиологической природе цветового зрения. Все исследователи зрения, независимо от их так сказать основных специальностей, и физики, и физиологи, и математики, и психологи уже не сомневались, что цвет и свет не существуют в физическом смысле слова, а являются только субъективными ощущениями, психическими феноменами. Основанием такого понимания служили не только результаты психологических и физиологических исследований, но и в не меньшей степени открытия в физике, которые показали, что кроме излучений, видимых человеческим глазом, существуют излучения, невидимые глазом, такие, например, как тепловое излучение, и никаких физических границ и принципиальных различий между этими излучениями не существует.

Примером ясного понимания этого служит высказывание Д. К. Максвелла (1831—1879) о концепции Юнга из его лекции «О цветовом зрении»:

«Мы обладаем способностью чувствовать три разных цветоощущения. Разные лучи света возбуждают эти ощущения в разной пропорции, и таким образом за счет различных комбинаций этих трех первичных ощущений воспроизводится все разнообразие видимых цветов. В этом положении есть одно слово, на котором мы должны остановить наше внимание. Это слово — Ощущение. Кажется почти трюизмом говорить, что цвет — это ощущение,

и тем не менее именно Юнг, к его чести, распознав эту элементарную Истину, сформулировал первую последовательную теорию» цвета. Т. Юнг первый объяснил хорошо известный факт трехкомпонентности цветов не природой светового излучения, а конституцией человека».

Нужно отметить, что и Юнг, и Максвелл, и Гельмгольц прекрасно понимали важность психологического аспекта цветового зрения, но все-таки для всех них на первый план выступала трехкомпонентность цветового зрения и, как они полагали, прямо связанные с этой трехкомпонентностью три сетчаточных приемника. Геринг в своем подходе к анализу механизмов еще больший акцент делал на психологических аспектах цвета, но тем не менее физиологическим механизмом генерации цвета и для Геринга выступают только сетчаточные приемники зрительной системы.

Принципиальное единство психофизиологических моделей цветового зрения, развиваемых в XIX в., состоит в том, что генерация цвета по этим моделям осуществляется в один этап, одним механизмом, в одну стадию, — это стадия комбинированного возбуждения рецепторов. На рис. 1.3 показана блок-схема одностадийных моделей цветового зрения Юнга—Гельмгольца и Геринга»

Рис. 1.3. Блок-схема одностадийных моделей цветового зрения Гельмгольца и Гериига. Цветовой анализ излучения осуществляется в один этап специализированными приемниками сетчатки. От этих приемников информация поступает сразу в систему формирования цветового перцептивного образа

Формирование цвета в этих моделях полностью определяется единственным рецепторным уровнем, следующий центральный уровень по существу не вносит никакой новой информации в процесс преобразования излучения в цвет. В одностадийных моделях центральное звено необходимо не для переработки информации, а для опознания цветового ощущения, для актуализации в сознании результата работы рецепторных приемников.

На этих представлениях основывался целый ряд положений, которые касались взаимосвязи между отдельными цветовыми феноменами и рецепторными механизмами. Например, Гельмгольц» Максвелл, Кениг и другие исследователи связывали

трехкомпонентность цветового смешения с тремя рецепторными приемниками сетчатки не только по общим свойствам физиологической и психологической структур, но и по отдельным частным свойствам. Так, отдельное возбуждение каждого из трех рецепторных приемников прямо связывалось с отдельным ощущением одного из трех цветов, которые поэтому назывались первичными цветами. Приемник с максимумом чувствительности в коротковолновой части видимого спектра излучений связывался с ощущением синего цвета, средневолновой — зеленого, а длинноволновой — красного. И приемники сетчатки соответственно назывались синим, зеленым и красным приемниками. Предполагалось, что люди с дефектами цветового зрения, вызванными утратой одного из приемников сетчатки, так называемые дихроматы, лишаются возможности видеть один из первичных цветов, и поэтому дихроматов называли соответственно красно-слепыми, зелено-слепыми, синеслепыми. Аналогичным образом люди, лишенные двух приемников сетчатки, — монохроматы должны видеть мир только в одном цвете — в зависимости от того, какой из приемников остался в сохранности.

Поскольку индивидуальный психический опыт, индивидуальная феноменология не доступны прямому анализу, эти представления, подкупающие логической стройностью и цельностью, не встречали критики до того момента, пока исследователи не выявили людей, имеющих один глаз с трихроматическим зрением, а другой — с дихроматическим [153]. Только такие испытуемые, т. е. унила-теральные дихроматы, могли дать информацию, позволяющую прямо сопоставить феноменологию дихромата и трихромата. И здесь оказалось, что дихроматы видят совершенно иначе, чем это следовало из одностадийной модели. В частности, в феноменологии так называемых красно-слепых и зелено-слепых не существует ни красных, ни зеленых цветов, а есть только синие и желтые цвета. Обзор 37 случаев унилатеральной дихромазии, описанных разными авторами, приводится в работе Джадда [114].

Интересно, что Гельмгольц полностью отрицал возможность бинокулярного смешения цветов, поскольку не смог получить его на своей установке для смешения цветов [101]. Возможно, однако, что дело было не только в установке, а и в том, что из факта бинокулярного смешения цветов однозначно следует, что отдельный сетчаточный механизм и отдельное цветовое ощущение, даже первичное — не связаны прямо друг с другом, т. е. следует несостоятельность одностадийной гипотезы как психофизиологической модели цветового зрения.